В этом регионе, по сведениям опубликованных документов, в 1937-1938 гг. было арестовано 11694 чел. Первоначальный лимит приказа №00447 в 4500 чел. был превышен на 115%. В базе данных есть биографические справки на 11417 чел., или 98%.
37% арестованных были расстреляны, 27 % арестованных (3072 чел.) были приговорены к 10 годам заключения, 14,8% (1695) — к различным срокам от 5 до 9 лет, 8% (930) — к срокам от 1,5 до 4 лет, и 7,6 % — к сроку менее 1,5 лет.
181 чел. из арестованных умер под следствием (в книгах памяти упоминалось о нескольких случаях самоубийств), 27 чел. были высланы за пределы СССР. Есть упоминание также об отпущенных (276 чел.), направленных в психбольницы на принудительное лечение (3 чел.), и отправленных в ссылку.
Социальный портрет нижегородского «врага народа» таков (в %):
Служащий — 27,6
Рабочий — 26,2
Единоличник — 11,5
Колхозник — 11,3
Служитель религиозного культа — 9,5
Без определенных занятий — 6,1
Домохозяйки, иждивенцы, пенсионеры — 3,1
Кустарь — 1,6
Комсостав РККА — 1,4
Сотрудник НКВД — 1,2
Красноармеец и младший начсостав — 0,6
Нет данных — 0,1
Доля смертных приговоров, вынесенных в отношении лиц определенного социального положения в Горьковской области, такова:
— служащий — 32,2%
— рабочий — 34,1%
— единоличник — 40,1%
— колхозник — 21,3%
— служитель религиозного культа — 80,2%
— без определенных занятий — 35,1%
— домохозяйки, иждивенцы, пенсионеры — 21,8%
— кустарь — 34,5%
— комсостав РККА — 28,7%
— сотрудник НКВД — 22,7%
— красноармеец и младший начсостав — 13,8%.
Итак, мы видим, что с особыми размахом и тщательностью жернова репрессий перемалывали простых тружеников — рабочих и крестьян, чья доля среди арестованных составляет 50% (на них же приходится один из самых высоких % смертных приговоров; обратим внимание также на особую опасность для советской власти пенсионеров и домохозяек). А спущенные "сверху" лимиты на их уничтожение удостоверяют, что никакой конкретной вины за ними не числилось.
Journal information